Лишь одна Звезда. Том 1 - Роман Суржиков

Он насторожился. Аланис была грациозна, как пантера, и настолько же ласкова. Нежность хищника – занятная штука.

– Благодарю за заботу. Да, есть у меня занятие, и довольно хлопотное: устраиваю рыцарский турнир. Никогда не думал, что с турнирами столько мороки…

– Турнир?.. – Аланис свела темные брови. – В такое время?..

– Сейчас – самые подходящие дни, – возразил Эрвин. – Дожди как раз притихли.

– Что ж, тебе виднее, – сказала Аланис и взяла Эрвина за руку. – Прости, что вчера была так холодна с тобою. Меня расстроила потеря времени, но, конечно, я одна виновата, что столько спала… Обдумал ли ты планы? Когда мы выступим на Алеридан?

– Простите, миледи, с чего вы взяли, что штурм Алеридана входит в мой план?

– Ах, прекрати это свое «миледи»! Я – Аланис, мы оба – внуки Агаты! У нас общие враги, и мы с тобой, как говорят простолюдины, в одной лодке.

– Не знаю, куда вы правите свою лодку, миледи, но моя плывет в столицу через порт Лабелин. Я обдумал военный поход на Альмеру и пришел к выводу, что риск перевешивает возможную выгоду. Схватка с войском Галларда – хорошее приключение, однако я отложу его на то время, когда Адриан уже будет разбит. Как говорят все те же простолюдины, сперва труд, потом удовольствия.

– Милый Эрвин, но ты должен помочь мне! Ты не можешь отказаться, ты просто обязан. Я чуть не умерла от гнилой крови, я проделала триста миль в одиночку, с парой монет в кармане, чтобы увидеть тебя. Я одинока и беззащитна, вверила себя тебе, ты знаешь, в какой я беде. Ты – благородный человек, и не посмеешь обмануть мое доверие!

Эрвин хрустнул костяшками и встал.

– Леди Аланис, вы помните приемы во дворце Пера и Меча? Помните стаю воздыхателей, что всегда вились около вас?

– К чему ты об этом?..

– А помните меня в той стае? Не помните?.. Знаете, почему? Потому, миледи, что меня в ней не было! Я не пел вам серенады, не вручал свое сердце на блюдце, не клялся в вечной любви и ничего – ничего! – не обещал. Так что не путайте меня с безмозглыми юнцами. Я – герцог Первой Зимы, мятежник, враг императора, и я определенно не тот человек, кем вы сможете манипулировать.

От ее нежности не осталось и следа. Аланис едва не зашипела:

– Вот оно что!.. Я слышала новости и удивлялась: отчего же милый Эрвин так медленно движется на юг?.. Теперь понимаю: все дело в трусости! Ты боишься встретиться даже с Галлардом! Что и говорить о битве против Адриана!.. Не лучше ли тогда просто вернуться домой? Может быть, подаришь мне уютный домик на окраине Первой Зимы?.. Зачем мне, черт возьми, герцогство!

– Миледи, я советую вам переменить тон. Учтите обстоятельство, которое сами упомянули: вы вверили мне себя. И сейчас находитесь в моих руках.

Она фыркнула и, не говоря ни слова, собралась уйти.

– Кайр Хэммонд!.. – кликнул Эрвин, и тот возник у входа. – Моя гостья не должна покинуть шатер.

Воин загородил собою выход. Аланис попробовала обойти его, но безуспешно. Обернулась к Эрвину, полыхая гневом.

– Так я – твоя пленница?! Вот как?!

– Подойдите сюда, миледи. Сядьте.

Эрвин указал на стул у письменного столика. Аланис скрестила руки на груди, и не думая садиться.

– Немногого стоит благородство Ориджина! Так ты относишься к девушке в беде?! Я пришла за помощью и попала в клетку! Не ожидала от… пф!.. герцога!

– Сядьте, миледи. Вам будет неудобно стоя писать письмо.

Аланис помедлила, ее лицо немного просветлело.

– О, ты все же согласился со мной? Мы напишем лордам Альмеры?..

– Одному лорду Альмеры – старшему в иерархии. Галларду.

– Что?..

– И, раз уж вас интересовал мой план, оглашу его. Мы попросим лорда Галларда не посылать в помощь императору ни одного полка. А также любыми хитростями задержать полки Надежды, если таковые вздумают пройти к столице через земли Альмеры. В противном случае воскресшая леди Аланис оповестит подлунный мир о своем явлении, и власть Галларда потеряет всякое законное основание. Можете изложить это своими словами, если угодно.

– Тьма сожри тебя, Ориджин! – прошипела Аланис. – Думаешь, я стану твоим инструментом для шантажа?! Хочешь меня использовать?!

– Миледи, вы думали использовать меня, а я – вас. Мы оба – внуки Агаты, как вы и сказали. Разница лишь та, что мой план может сработать, в отличие от вашего.

– Я ничего не стану делать по твоему приказу. Попробуешь меня заставить?! – Аланис взмахнула рукой у изувеченного лица. – После этого меня вряд ли что-то напугает!

– Коль хотите плыть со мной в одной лодке, помните, кто в ней капитан и штурман. И извольте выполнять приказы. Не потому, что вы пленница, а потому, что лишь капитан знает, куда плыть.

Она язвительно захохотала:

– Приказы?.. Твои?! С чего бы мне их выполнять? Я тебе не служанка!

Эрвин пожал плечами:

– Как пожелаете, миледи. Кайр Хэммонд, проводите гостью в покои. И я уточняю свой прежний приказ: выполняйте просьбы гостьи, кроме одной. Миледи будет видеться со мною лишь когда я захочу этого.

Войско северян покинуло Дойл и расположилось в полях, стало готовиться к турниру. Несколько дней Аланис не подавала признаков жизни. Хэммонд докладывал, что гостья сидит в своем шатре и ни с кем не желает разговаривать.

– Как ей угодно, – отвечал Эрвин. – Главное – надежно охраняйте. А если вдруг пожелает отправить письмо, доставьте его мне.

Аланис не писала писем – дурой она все-таки не была.

За три дня до состязания лучников она впервые передала с Хэммондом свое требование: «Я хочу видеть Ориджина!»

Эрвин ответил: «Нет».

Следующим утром она передала: «Ориджин обязан меня принять».

Эрвин не принял.

Вечером она заявила, что имеет ценные и важные сведения, которые Ориджин захочет узнать, если только он не полный идиот.

Эрвин не ответил.

Потом сказала, что выдвигает новое предложение и выскажет его только самому герцогу лично.

Герцог отослал Хэммонда ни с чем.

Потом она передала записку: «Желаешь, чтобы я просила? Если твоя гордыня без этого не успокоится, что ж. Прошу о встрече с тобой». Эрвин порвал записку и спустя несколько часов получил новую: «Вторично прошу о встрече с тобой». Ее постигла та же участь, и новая записка не заставила себя ждать: «Будь ты проклят! Я прошу в третий раз».

Далее, по нескольку раз в день, он получал от Аланис новые послания. На каждом листке содержалось лишь одно слово: «Четыре», «Пять», «Шесть», «Семь»… Числительные были выписаны изящным каллиграфическим почерком, заглавные буквы пестрели завитками. Леди Аланис показывала, что ей отнюдь не жаль сил на записки. Не лень причина краткости, а презрение к адресату.